Вот не собиралась я больше пиарить "берлинского пациента". Ибо надоел он как мне, так и всей разумной читающей публике. Про публику неразумную, еще пребывающую в зародышевом состоянии, речь не идет. Там еще эволюционировать и эволюционировать. Мозг от рептильного до человеческого отращивать. Но проблема в том, что эта рептилоидная публика меня разозлила. Дело в том, что некоторое время назад в статистику на Дзене добавился индекс так называемого неодобрения. Две полоски. Я, честно говоря, не особо на этом заморачиваюсь, но сегодня я читала статью на канале "Сделано у нас" и автор тоже отметил эту статистику. У него индекс неодобрения оказался всего... 8%. Мне стало интересно взглянуть на свой. Взглянула. У меня аж 22%! Наибольшую концентрацию недоброжелательства дают статьи именно про этого "бессмертного", потребляющего Новичок на завтрак. Так как я еще не достигла высот христианского всепрощения, я воспылала жаждой мести, тут же извлекла из запасников завалявшийся фельетончик и взялась его доводить до ума! И будет МСТЯ моя страшна!
Из свободных источников
Утренний звонок телефона вытащил из теплой постели российского оппозиционера Леонида Кроссмана. Звонили с телеканала «Снегопад» с предложением принять участие в общероссийском флэш-мобе «Трусы Навального».
-А где собираемся? – обрадовано спросил Леонид, у которого до 11 января следующего года намечался политический штиль.
- Желательно у парадного входа ФСБ России.
- А во сколько?
- Да в любое время. - Хорошо, - сказал Леня, - через два часа буду. А телевизионное сопровождение будет?
- Будет, – пообещали со «Снегопада», - только не забудьте трусы купить.
Получив короткий инструктаж, Леня стал быстро собираться. Правда, в голове нарисовалась философская дилемма, купить новые трусы или взять свои старые.
"Он там, гад, в Германии на немецкие харчи дурака валяет, а я тут…" Тратиться на новые трусы ради Навального Лене явно не хотелось, но митинг у здания ФСБ перевешивал любую экономическую целесообразность. Купил.
Добравшись до «Детского мира», Леня решительно направился к ненавистному зданию чекистов. Первое, что не понравилось Лене, то, что около парадного входа никого не было, ни участников флэш-моба, ни фотографов, ни иностранных корреспондентов, ни ВВС с CNN, но это не остановило ярого оппозиционера.
- Вон они идут, опричники проклятые, - сплюнул Леня в сторону приближающихся полицейских.
- Ты чо, мужик, здесь трусами торгуешь? Вон вали к «Детскому миру», там и продавай.
- Я не торгую, - твердо ответил Леня, - я тут митингую!
- И какие сегодня требования у митингующих? – заржали оба мента.
- А зачем ФСБ постирало трусы?
- Какие трусы, чьи трусы? – опешили два политически неподкованных стражей порядка, - Мужик, ты чо фетишист, или «Новичка» обнюхался?Это провинциальное «чо» больно резануло интеллигентные уши заслуженного оппозиционера.
- Трусы Алексея Навального ! – гордо ответил Леонид, закосив на них своим лиловым глазом.
- Во блин, он кроме того, что фетишист, он еще и голубой фетишист, - опять заржали полицейские.
-Я не голубой! – взвизгнул Леня.
-Ну как же не голубой, если ты фетишист с голубыми трусами?Распоясавшиеся менты явно издевались над Леней. Они приобняли его с обоих сторон и стали делать с ним селфи. Один подставил Лене рожки. Веселью ментов не было конца, когда они рассматривали получившиеся фотки.
-Сейчас, мужик, подожди, не уходи, – сказал один из ментов и, достав из нагрудного кармана пластиковую бутылочку «Боржоми», выдавил целую струю на "священный" гульфик. Расплывшееся мокрое пятно буквально ввело этих двух «животных» в истерику. Леня попытался покинуть место позора, но эти «мерзавцы» не позволили ему этого сделать.
- Ты куда, мужик? – остановил его один из ментов, положив на его плечо тяжелую руку. - Ты уж митингуй дальше, а то скажут потом, что тебе полиция запретила митинговать. Не, мужик, у нас в стране свобода слова…
- И вероисповедания, - перебил напарника его товарищ, указывая на мокрые трусы, и они снова зашлись в гомерическом хохоте.
Тут зашуршала рация.
- Двенадцатый, двенадцатый...
- Двенадцатый слушает, - ответил старший наряда, повернув голову к прикрепленной к воротнику портативной рации.
- Двенадцатый, что у вас там происходит? Мы за вами уже 20 минут наблюдаем.
Еле сдерживая смех, старший ответил:
- Эй, мужики, кто сейчас свободный, подъезжайте, здесь Ленька Кроссман такие корки мочит, просто уссы… Ну короче, подъезжайте.
Через минуту патрульный «УАЗик» затормозил у кромки тротуара, распахнулась дверца.
- Ну и что тут у вас происходит? – спросил вылезший мент с двумя звездочками на погонах. Сержант вполголоса объяснил ему сложившуюся ситуации.
- Так вот, товарищ лейтенант, господин Кроссман принес в ФСБ мокрые трусы и требует, чтобы ему их постирали.
- Чаавоо? – взревел лейтенант. - А ну уберите его отсюда!
- Нельзя, товарищ лейтенант, - возразил сержант и стал что-то торопливо нашептывать в лейтенантское ухо. Строгое лицо, прибывшего офицера, постепенно смягчалось и расползлось в широкой улыбке. Он достал смартфон и сделал несколько фотографий. Вернув свое лицо снова в уставное состояние, строго приказал:
- Митингующего охранять и выполнению гражданского долга не препятствовать.
- Слушаюсь! Охранять и не препятствовать.
Знамя оппозиции
Вокруг стала собираться небольшая группка любопытных. Широко известное медийное лицо Кроссмана с мокрыми трусами в руках стало привлекать внимание проходящих мимо москвичей. Одна за другой притормаживали полицейские машины и из открытых дверей хохочущие полицейские снимали происходящее на мобильные телефоны. Красный от стыда и позора Леня стал замечать в любопытной толпе знакомые оппозиционные лица. Но страшнее всего были лица кремлевских ботов, которые издевательски ржали и тыкали в Леню пальцами. А самым страшным было выглядывающее из-за спин впереди стоящих счастливое лицо Тиграна Петросяна, который тянул руку с поднятым вверх большим пальцем.
Леня попытался смять трусы и спрятать их в карман, но замерзший на морозе атрибут сделался картонным и складываться не желал. Он оглянулся по сторонам в поисках ближайшей урны.
-А вот в урну кидать трусы я бы вам не советовал, - зловеще прошептал сержант, - урны у нас для мелкого мусора, а у вас, так сказать, крупногабаритный артефакт.
Взяв подмышку обледеневшие трусы, Леня, подобно «Косому» с бетонными штанами, медленно побрел в сторону станции «Лубянка». На ходу он обдумывал план страшной мести, но куда не кинь, получалась либо полная ржачка, либо всенародный позор.
Вернувшись домой только к 7 часам вечера, Леонид, не раздеваясь, упал в свое любимое кресло. Налив полный стакан противопростудной водки, Леня махнул его одним залпом. Через 5 минут по всем федеральным каналам должны были начаться "Новости". Трясясь от страха, судорожными движениями пальцев Леня переключал кнопки каналов. Но на удивление ни один канал данное событие не осветил. Немного успокоившись, Леонид переключился на свой любимый "Снегопад". Там тоже все было спокойно. Леонид встал и, сняв свой пуховик, направился было к вешалке, как вдруг диктор в спину сообщил:
- Мы прерываем передачу, так как наши операторы готовят к показу только что привезенный телевизионный репортаж с Лубянской площади. Как вы уже знаете, сегодня наш уважаемый Леонид Кроссман был в одиночном пикете у здания ФСБ. Он заклеймил позором работников ФСБ, которые, простирав трусы Алексей Навального, уничтожили тем самым все вещественные доказательства.
Леня, сгорбившись, медленно развернулся в сторону телеэкрана. Там транслировали его 55-тидюймое позорище.
Коллаж автора
- Как, зачем? Почему, за что? - повторял он, не понимая предательства любимого телеканала.
Не знал Леня событий, имевших место после его ухода. Операторы - снегопадовцы опоздали к месту происшествия ровно на час. Из всех свидетелей остался всего один паренек лет 16-ти, который стоял, уткнувшись в свой смартфон. Узнав, что пацан снял видео на свой смартфон, они предложили за видеофайл кругленькую сумму. Пацан, обалдевший от количества цифр, слил им компру. Да-а, пацан явно был не в курсе телевизионных расценок, а то бы получил ровно в 25 раз больше. Снегопадовцы, прилетев в студию, запустили видео без предварительного просмотра. Обессиленный Леонид опустился на пол и невидящем взором уставился в экран, где зуммер видеокамеры наезжал на темное мокрое пятно.
Iren Adler
Свежие комментарии